Цитата
С.КОРЗУН: Звучала еще одна версия, Акелла промахнулся в какой-то период и теперь, значит, вокруг него пытаются подобрать и определить, кто будет там наследником, преемником, будет ли он. Акелла показывает, что он достаточно силен и поэтому «Ша, ребята».
С.АЛЕКСАШЕНКО: А у меня другая точка зрения. Акелла показал, что он слаб. Вот, когда Акелла был силен, кланы не дрались. Ему удавалось неким образом подковерно, закулисно, но обеспечивать спокойствие и внешне кланы были монолитными. Ну, там ходили разговоры о силовиках-либералах. Но вот до таких откровенных противостояний с автоматами, с маски-шоу, с телекамерами при обыске, с вытряхиванием нижнего, грязного и прочего белья на центральные телеканалы – этого не было. Вот, когда Акелла был силен, этого не было. А когда Акелла стал слаб, это посыпалось, И мне кажется, что как раз разговор о том, что Акелла был слабым, а стал сильным, вот, с точностью до наоборот. А когда кланы начинают драться, то это первый признак того, что режим слабеет.
С.КОРЗУН: Чем закончится борьба кланов? Можно ли предположить перемирие?
С.АЛЕКСАШЕНКО: Крахом режима. Сергей, исторически борьба кланов...
С.КОРЗУН: То есть додерутся до конца?
С.АЛЕКСАШЕНКО: А это же очень легко нарушить равновесие. Действительно, задача лидера режима – сбалансировать интересы и не допустить борьбы кланов – это тяжелейшая задача, она требует огромного искусства. И поддержание этого равновесия – это важнейшая задача первого лица. Вот, по каким-то причинам это равновесие нарушилось, и эти начали на этих драться, да? Причем, многочисленно. Помните, у нас несколько лет назад было ФСКН, Служба по борьбе с наркотиками с кем-то поцапалась, да? Ну, там 2 спецслужбы, там бывшее одно и то же КГБ, 2 подразделения КГБ между собой поругались. Ну, там быстренько навели порядок, потому что понятно. А здесь все со всеми вдруг начали драться. И я не думаю, что это закончится быстро. Я не думаю, что восстановить равновесие будет легко. Ну, по крайней мере, мы видим, что попытки восстановления равновесия – они приводят только к тому, что здесь прорывает, здесь прорывает.
С.АЛЕКСАШЕНКО: А у меня другая точка зрения. Акелла показал, что он слаб. Вот, когда Акелла был силен, кланы не дрались. Ему удавалось неким образом подковерно, закулисно, но обеспечивать спокойствие и внешне кланы были монолитными. Ну, там ходили разговоры о силовиках-либералах. Но вот до таких откровенных противостояний с автоматами, с маски-шоу, с телекамерами при обыске, с вытряхиванием нижнего, грязного и прочего белья на центральные телеканалы – этого не было. Вот, когда Акелла был силен, этого не было. А когда Акелла стал слаб, это посыпалось, И мне кажется, что как раз разговор о том, что Акелла был слабым, а стал сильным, вот, с точностью до наоборот. А когда кланы начинают драться, то это первый признак того, что режим слабеет.
С.КОРЗУН: Чем закончится борьба кланов? Можно ли предположить перемирие?
С.АЛЕКСАШЕНКО: Крахом режима. Сергей, исторически борьба кланов...
С.КОРЗУН: То есть додерутся до конца?
С.АЛЕКСАШЕНКО: А это же очень легко нарушить равновесие. Действительно, задача лидера режима – сбалансировать интересы и не допустить борьбы кланов – это тяжелейшая задача, она требует огромного искусства. И поддержание этого равновесия – это важнейшая задача первого лица. Вот, по каким-то причинам это равновесие нарушилось, и эти начали на этих драться, да? Причем, многочисленно. Помните, у нас несколько лет назад было ФСКН, Служба по борьбе с наркотиками с кем-то поцапалась, да? Ну, там 2 спецслужбы, там бывшее одно и то же КГБ, 2 подразделения КГБ между собой поругались. Ну, там быстренько навели порядок, потому что понятно. А здесь все со всеми вдруг начали драться. И я не думаю, что это закончится быстро. Я не думаю, что восстановить равновесие будет легко. Ну, по крайней мере, мы видим, что попытки восстановления равновесия – они приводят только к тому, что здесь прорывает, здесь прорывает.
ЭМ